Павел Астахов: «Люди безумие проявляют по отношению к детям. Уровень жестокости в обществе недопустимо высокий!»

В прямом эфире радио и телеканала «КП» уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов объясняет замредактора отдела политики «Комсомольской правды» Андрею Баранову, почему деньги, которые тратятся сегодня на содержание в детском доме ребенка государством, это недопустимая роскошь.

Баранов:

- Это программа «Только у нас». В студии замредактора отдела политики «Комсомольской правды» Андрей Баранов. С удовольствием представляю вам нашего гостя, человека, известного всем. Это уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка Павел Алексеевич Астахов. Хотим мы поговорить о том, изменится ли что-то в усыновлении российских детей-сирот американскими гражданами.

Как выясняется, не все гладко на этом фронте, есть явные нарушения в усыновлении американскими гражданами наших детей. Что мешает этому?

Астахов:

- На самом деле вы правильно говорите, не все гладко. А если ответить на вопрос, который вы поставили в самом начале нашей беседы: что изменится? – изменится всё. Я напомню, за последние 20 лет, как идет российско-американское усыновление, точнее, правильнее сказать усыновление американцами российских детей, потому что мы ни одного американского ребенка за эти 20 лет не приняли в российские семьи. Так вот, за эти 20 лет не было ни одного соглашения между Россией и США. Поэтому с появлением такого соглашения меняется всё. Меняется порядок, меняются условия, меняется степень ответственности. Появляются гарантии, которых раньше не было, появляются правовые возможности для выяснения того, насколько благополучной жизнью живут дети, не только усыновляемые сегодня и завтра, но и те, которые в последние 20 лет вывозились из России. Конечно же, вопросов, шероховатостей, разногласий до сих пор достаточно много. Потому что прежде всего вопросы задают те, кто не участвовал в создании этого соглашения, не участвовал в семи раундах переговоров между Россией и США, не вел так скрупулезно наблюдение за созданием этого документа, его выработкой.

И теперь уже в недрах Государственной Думы, на уровне комитетов или отдельных депутатов начинают разбираться, а что же это за соглашение, что оно теперь даст, не откроет ли оно дорогу бесконтрольному хозяйствованию здесь американских усыновителей, которые будут забирать всех наших детей.

Баранов:

- Вы полагаете, что не откроет?

Астахов:

- Я полагаю, что не откроет. Наоборот, у нас появляется очень много возможностей, в первую очередь проверить кандидатов в приемные родители. Потому что они обязаны не только представить ряд документов - необходимые характеристики, справки о материальном положении, справки о своем физическом, психическом здоровье, еще ряд документов, подтверждающих, что они правоспособные, дееспособные, добросовестные, не судимые, благополучные, в том числе в материальном отношении, приемные родители. Но все эти документы они будут представлять теперь не так, как это было раньше, когда была возможность просто явочным порядком в Россию приехать, выбрать по договоренности с конкретным детским домом или домом ребенка ребеночка и быстро, с помощью других людей (подвязавшихся в том числе и в судах, в органах опеки) получить решение суда и увезти ребенка с собой. То есть вся эта операция занимала до 2 недель раньше.

Это называлось независимое усыновление. Теперь, с момента ратификации этого соглашения, никакого независимого усыновления не будет существовать.

Баранов:

- Только через агентства?

Астахов:

- Только через агентства. Причем агентства аккредитовываются и в Америке, и в России, то есть двойная гарантия.

Баранов:

- Сейчас такие есть уже?

Астахов:

- Сейчас таких нет. Потому что сейчас около 80 агентств иностранных существует на территории России, все они лицензируются и аккредитовываются Министерством образования и науки РФ. Но то, как это происходило раньше, я сейчас не хотел бы комментировать.

Баранов:

- Не слишком много, 80?

Астахов:

- В 2011 году 5 представлений Генпрокуратуры только по вопросам усыновления, 3 из них по вопросам иностранного усыновления получило Министерство образования и науки. Но поскольку они стойко держали оборону, там не менялось руководство до смены власти фактически в стране, - сейчас это бессмысленно комментировать, потому что претензий было много. Сейчас надо надеяться на то, что вновь формируемый департамент в недрах Министерства образования и науки, который возглавил новый человек, все-таки будет более тщательно следить за этими вопросами. Поскольку оператор иностранного усыновления в России это Департамент воспитания и социализации детей Министерства образования и науки. На нем вся ответственность.

Баранов:

- Сколько всего детей из России за последние 20 лет усыновили американцы?

Астахов:

- По официальным данным, около 60 тысяч, по данным экспертов, которые в этой области обладают информацией, это более 100 тысяч.

Баранов:

- А почему такое гигантское разночтение?

Астахов:

- Потому что в первые годы усыновления (оно началось, наверное, даже не 20 лет назад, а чуть раньше, в конце 80-х) был период (конец 80-х – начало 90-х), когда вообще никакого учета не велось. И мы сейчас выявляем детей, которые были вывезены даже не в 90-х, а в 2004-м, 2003-м, 2005-м году. У нас есть девочка Оксана, которая до сих пор живет в Америке, дети, которые вывозились на отдых, на лечение, на ознакомление со своими приемными родителями будущими, и оставались в Америке.

Баранов:

- То есть без бумаг, без оформления?

Астахов:

- Без всего. То есть по туристическим визам привозились и де-факто оставались в Америке. Например, мои сотрудники нашли и показали мне, сайт одной американской посреднической фирмы, которая вывозит детей из России в Америку на отдых и лечение, где было написано, что мы вам можем предложить не только услуги по знакомству с российскими детьми, но если они вам понравились, и вы хотите их оставить, вы можете их оставить, только это стоит в два раза дороже.

Баранов:

- Я проработал 5 с лишним лет корреспондентом «Комсомольской правды» в США и знаю, насколько там все регламентировано. Как же они живут без бумаг?

Астахов:

- Вы удивитесь, в уважаемом и благополучном штате Айова, где живет мальчик по имени Дима в такой семье с 2004 года, шериф местный - мы послали запрос через генконсульство о том, что живет мальчик без статуса, являющийся российским гражданином, не гражданином Америки, виза у него кончилась еще 7 лет назад, и до сих пор живет в семье, называет этих дядю и тетю мамой и папой. А при этом они не являются его родителями – ни приемными, никакими. Шериф пришел в семью, поговорил с ними и дальше присылает отчет. Действительно мальчик относится к ним как к папе и маме, называет их папой и мамой, они его любят. Никакие документы я спрашивать не стал, потому что видно, что это семья, вмешиваться в частную жизнь семьи я не имею права, это их личное дело.

Баранов:

- На доверии, в общем.

Астахов:

- Да, абсолютно. Но при этом, естественно, документов нет. И нам сейчас приходится через МИД, через наше консульство уговаривать этих людей оформить детей положенным образом. Потому что в 21 год, когда он станет совершеннолетним, он кем будет, бомжем, лицом без документов?

Баранов:

- Но они формально остаются российскими гражданами.

Астахов:

- Да, они формально остаются российскими гражданами. Поэтому, к сожалению, уговоры не всегда действуют. Если, скажем, по Оксане, о которой я говорил, родители сейчас собрали весь пакет документов (мы даже их освобождаем от того, чтобы они ехали в Россию). Поскольку сейчас можно представить только в кошмарном сне ребенка, который прожил большую часть своей жизни в Америке, в семье его любят, забрать в Россию обратно, - конечно, на это никто не пойдет.

Баранов:

- На политику и на общественное мнение также сильно влияют случаи гибели российских детей, усыновленных американцами. Сколько таких случаев?

Астахов:

- 19 детей в американских семьях погибли за эти годы по той или иной вине родителей. Потому что в каких-то случаях это была умышленная вина, в каких-то случаях это была неосторожная вина. Это я сейчас руководствуюсь вердиктами судов. Многие оспариваются нами, многие ставятся под сомнение.

Баранов:

- Да, здесь вызывает недоумение, раздражение то, что оправдываются родители, не признаются виновными. Или получают смехотворные или просто условные сроки.

Астахов:

- Конечно. То же дело супругов Кравер по отношению к Ванечке Скоробогатову, когда маленького ребенка забили до смерти. Сперва обвинение требовало смертной казни или пожизненного заключения, а в итоге все свелось к неосторожному убийству, и они были вообще освобождены от отбытия наказания. Это вызывает серьезные вопросы.

Баранов:

- Почему-то в Америке утвердилось мнение, что если не все, то большинство усыновляемых российских детей неполноценные какие-то, все они то ли с синдромом Дауна, то ли рождены от алкоголиков, с какими-то врожденными бандитскими навыками. Это часто приводит к совершенно диким вещам. Случай, когда родители увидели приемного 5-летнего малыша из России с ножом в руках…

Астахов:

- Причем со столовым ножом.

Баранов:

- Да, мальчик взял столовый нож. Стоял рядом со своими американским сводным братом, который был вдвое старше его. И родители посчитали, что он хочет зарезать.

Астахов:

- Да, они испугались, поэтому это стало причиной помещения ребенка на ранчо.

Баранов:

- Почему такое впечатление о наших усыновляемых детях, как оно сформировалось? И как можно с этим бороться?

Астахов:

- Я скажу, что это форма защиты. Причем форма защиты не очень красивая, не очень с этической стороны приемлемая. Потому что когда те же Краверы начали, ссылаясь на синдром врожденной алкоголизации Ванечки, говорить о том, что не они нанесли эти 83 ранения на теле и 29 на голове, а он сам подошел к чугунной печке и бил себя об эту печку головой и телом, пока не умер, при всей нелепости, это выглядит, конечно, отвратительно, но присяжные к этому прислушались. Потому что последние два года появились в Америке специалисты, которые ходят из суда в суд и выступают в качестве экспертов, рассказывают о том, что российские дети особенные, они все страдают врожденными синдромами, в том числе врожденным синдромом алкоголизации или синдромом алкогольного зачатия, который никем не устанавливается. У ребенка нет этого синдрома ни в истории болезни, ни в медицинских исследованиях. Но он навязывается в общественном сознании, он навязывается присяжным. Присяжные начинают задумываться: действительно, он же был в детском доме, а кто в детском доме находится? У них же в детском доме нет детей, только совсем-совсем маргинальные семьи туда детей своих отдают. Наверное, это тоже маргиналы. Значит, в России дети в детских домах – это дети маргиналов, алкоголиков или, как я прочитал на одном сайте, который пропагандирует усыновление российских детей, предупреждение о том, что мы предупреждаем вас, что российские дети это в основном дети, рожденные от проституток, бандитов, алкоголиков и наркоманов.

Баранов:

- И коммунистов.

Астахов:

- Да, еще добавить, что от коммунистов.

Баранов:

- И полная картина не только детей, но и образ страны соответствующий.

Астахов:

- К сожалению, эти заявления экспертов, которые кочуют по всем известным нам процессам, - все эти эксперты или псевдоэксперты утверждают, что российские дети особенные, они требуют определенного жесточайшего обращения, иначе они становятся бандитами, как и их родители.

Баранов:

- Павел Алексеевич, вы только что вернулись из Америки, из штата Монтана, где посетили так называемое ранчо для детей. Это не детский дом, но, может быть, дом ребенка…

Астахов:

- Нет, это далеко не дом ребенка. Я бы сказал, что это колония.

Баранов:

- Но самое главное, что вас там встретили пустые стены, хотя все знали, что вы туда едете. Не только вы, но и представители нашего генконсульства в Вашингтоне. То есть хозяева сбежали и сумели вывезти каким-то образом десятки детей. Что случилось?

Астахов:

- Дело в том, что на этом ранчо были уже наши консульские работники ранее. Это было и осенью 2010 года, и в марте 2012 года. Стало о нем известно сразу же после возвращения Артема Савельева из Америки в Россию. Сама хозяйка ранчо тогда объявилась и рассказала, что да, с российскими детьми сложно, потому что они страдают этими синдромами, о которых мы только что говорили, никем не подтвержденными. И поэтому она спасает многие американские семьи от российских усыновленных детей.

Каким же образом спасает? Она принимает у себя на ранчо, создала такую организацию Ranch for kids (ранчо для детей) для этих трудных детей. Причем трудные дети, как выяснилось, это дети… У нее сегодня есть ребенок, которому 1,5 года, у нее есть дети от 6 лет до 17. И она считает, что она некая спасительница, которая спасает, перевоспитывает детей.

Что касается родителей, которые туда сплавляют детей. Мы подняли отчеты по всем этим детям, мы подняли личные дела этих детей. На сегодняшний день на ранчо должно быть, по данным, которые сама хозяйка представила консульству, 23 российских ребенка из общего числа порядка 30 детей. Там еще есть один ребенок из Эфиопии, один из Гватемалы, два из Белоруссии, три из Казахстана, два из Китая. Наших абсолютное большинство. Поэтому и говорится, что раз большинство российских детей, значит, большинство российских детей не совсем нормальные с точки зрения американских приемных родителей.

Консулы наши были, засвидетельствовали, что там достаточно много нарушений, есть опасения за жизнь и благополучие детей. Это подтвердил в нашей беседе и прокурор округа Линкольн, где находится это ранчо.

Баранов:

- Там ведь проблемы и с медицинским обслуживанием, с образованием.

Астахов:

- Да. И шериф это подтвердил. Есть проблемы с образованием, поскольку на 30 с лишним детей всего 1 учитель, который учит детей от 6 до 17 лет. С медицинским обслуживанием и здравоохранением вообще большая проблема, поскольку ближайший врач находится в 2,5 часах езды.

Баранов:

- Это американская глушь, штат Монтана рядом с канадской границей.

Астахов:

- Глушь – это не то слово. Она, конечно, прекрасна с точки зрения природы. Потому что я с удовольствием смотрел, пока мы ехали от аэропорта почти 2 часа до этого ранчо, - горы, озера, реки, леса.

Баранов:

- Чем глуше, тем природа лучше, как правило.

Астахов:

- Да. Но при этом до канадской границы 8 миль, а до ближайшего доктора 100 с лишним миль. Забора как такового практически нет, есть низенький забор от коров и лошадей, которые там просто бродят. Нет системы пожаротушения. Это, кстати, отметила служба защиты детей штата Монтана, которая проверяла ранчо, нашла много неудовлетворительных факторов, но при этом отказалась лишать их лицензии, потому что, как выяснилось, во-первых, никакой лицензии нет у этого ранчо, а во-вторых, они не имеют над ними юрисдикции, потому что на тот момент это ранчо перерегистрировалось в очередной раз в религиозную организацию. Прокурор сказал, что религиозная организация это то, что вообще проверить нельзя, налоги не платят, в том числе даже налог на землю не платят, никаких норм труда, и комиссия по труду не может туда прийти, никакие службы не могут их проверять. Даже уголовное дело невозможно завести.

Баранов:

- Вот и объяснение.

Астахов:

- Мы подняли все личные дела детей, увидели массу нарушений в отчетах по этим детям. Кстати, ни в одном отчете мы не увидели, что написано, что ребенок находится или находился на ранчо. Причем у нас есть по ранчо все списки детей с 2004 года по сегодняшний день. И мы их сравнивали с теми детьми, которые вывозились из наших регионов. Я напомню, что государственный федеральный оператор это Министерство науки и образования РФ, а региональный оператор это департаменты образования в каждом субъекте, и они отвечают за каждого ребенка тоже.

Вот они нам дали свои отчеты и отчеты американских агентств, которые должны представлять эти отчеты. Везде написано, что ребенок живет благополучной жизнью, хорошо адаптировался, социализировался, родители его любят, создают все условия для благополучной жизни ребенка.

Баранов:

- А на самом деле?

Астахов:

- Вот отчет, что ребенок находится в семье, и вот дата нахождения на ранчо. Ребенок на ранчо находится.

Баранов:

- То есть сплошное вранье?

Астахов:

- А туда его поместили по заявлению этих же родителей, что пишут отчет о благополучной жизни, которые пишут, что ребенок неуправляем, как в том случае с мальчиком 5-летним, угрожает жизни приемных родителей, сводных сестер и братьев, окружающим, соседям и т.д. Вот она, ложь, и вот оно, двуличие в данном случае. Нет, чтобы честно сказать: да, есть проблемы, мы их исправляем, ребенок сейчас на ранчо. Да пустить нас на ранчо. Вместо того чтобы пустить нас на ранчо, сбежала хозяйка вместе с детьми.

Баранов:

- Опять вмешалась политика. Потому что вас и посольство США в Москве, и представители госдепартамента мягко пытались отговорить от этой поездки по каким-то своим причинам.

Астахов:

- Я не знаю, насколько мягко. Потому что это заявление представителей посольства о том, что не стоит ездить в Монтану, поскольку это дикий Запад, и там стреляют, это, конечно, последний аргумент, который, может быть, смешно выглядит, но это действительно такой дикий Запад.

Баранов:

- Что делать с такими ранчо? Закрыть мы их не можем.

Астахов:

- Мы будем добиваться полной инспекции. Кстати, тот же государственный департамент (со мной говорил помощник Хилари Клинтон) сказал, что чуть позже (имеется в виду после ратификации соглашения между Россией и США по вопросам усыновления) мы вам предоставим полные отчеты, полную инспекцию, мы вас пригласим, вы приедете, с кем хотите, будете проверять всё, разговаривать со всеми детьми. Вот политика вмешалась. Ратифицируйте соглашение, потом мы вам покажем ранчо. А сейчас, несмотря на то, что там уже были не только наши консулы дважды, там были даже корреспонденты российские, туда пускали их, показывали детей, разглашали, между прочим, тайну усыновления, медицинские диагнозы показывали детей. Тоже нарушали тайну медицинскую. Тем не менее, генконсул России в США Юрий Герасин приехал, консул из генконсульства в Сиэтле, консул из российского посольства в Вашингтоне, специальный уполномоченный представитель МИДа Долгов и уполномоченный президента Астахов. Консульский визит не состоялся – пустые стены.

Баранов:

- Павел Алексеевич, тут два судебных иска обрушились на вас. В Москве Тверской суд рассматривал иск известной Тори Хансен. Это та самая, которая отправила с запиской на самолете обратно в Россию Артема Савельева. Чем закончились эти слушания? А потом, 5 июля, из Финляндии господин Пааво Салонен (известный случай семьи Риммы Салонен, когда ее муж-финн в багажнике автомобиля, принадлежащего финскому дипломату, вывез в Финляндию из Петербурга их общего сына Антона Салонен). Так вот, он тоже подал иск на вас и на правительство России, но уже в Европейский суд по правам человека. Чего он хочет, насколько правомерны его действия?

Астахов:

- Я сейчас вспомнил известную песню Владимира Семеновича Высоцкого «если вы не отзоветесь, мы напишем в «Спортлото». Это примерно из этой серии. Во-первых, мое личное отношение. Я как адвокат, который почти 20 лет занимался практикой, с удовольствием встречаюсь в суде. Это для меня просто как вода для рыбы. Спасибо за возможность.

Что касается двух исков Тори Хансен (один в Савеловском суде к «Российской газете» и к уполномоченному, второй был в Тверском суде к уполномоченному). Он закончился полным поражением Тори Хансен, как и следовало ожидать, по одной простой причине, что она пыталась отстаивать свою репутацию в России, которой у нее никогда не было. В России никто не знал Тори Хансен как добропорядочную американку, хорошую медсестру, хорошую дочь и вообще прекрасную женщину.

Баранов:

- Но какая она мать, мы все узнали, когда она отправила обратно мальчика.

Астахов:

- Да, мы узнали ее совершенно с другой стороны. И не я ей давал характеристику, а ей давал характеристику в том числе и американский народ. Потому что если почитать, что читали про Тори Хансен и ее поступок в Америке, как комментировали, в том числе и посол Джон Байерли, который мне позвонил тогда же и сказал, что это ужасный случай. Между прочим, даже нынешний посол Майкл Макфол написал в своем Твиттере в момент, когда слушалось дело первый раз, что это ужасное дело. Я сейчас не помню дословно его слова, но смысл был такой, что поступок некрасивый. Ей все давали отрицательную характеристику. Оказывается, ее обидело мое высказывание, что она не явилась в суд в Америке, который мы вели против нее в Америке.

Если мы преследовали ее в Америке и добились того, что американский суд штата Теннеси признал ее обязанной платить Артему алименты до совершеннолетия по тысяче долларов, и признал, что она совершила поступок неправомерный, и за это должна 58 тысяч долларов заплатить Артему в качестве компенсации и 63 тысячи агентству, потому что она еще и перед агентством провинилась, которое ее направляло на усыновление, то, извините, что об этом говорить-то. Вот решение американского суда. Поэтому она и проиграла. Потому что она оспаривала то, что я называю ее приемной матерью, а она хотела, чтобы ее называли бывшей приемной матерью.

Баранов:

- Говорят, ее представитель не мог ответить ни на один вопрос, который вы задавали.

Астахов:

- К сожалению. Приятно все-таки даже в суде встречаться с сильным противником. Потому что от этого я, например, сам заряжаюсь, когда с сильным противником сталкиваюсь. Мне приходится думать не так прямолинейно. А здесь 154 вопроса, которые мы подготовили с моим адвокатом (меня представляла Виктория Данильченко, она допрашивала представителя Тори Хансен), она не ответила ни на один вопрос. Даже на вопрос о том, как она считает, кто должен был содержать ребенка в тот период, когда она его отправила из Америки и до того момента, как в июне 2011 года, то есть через 1,5 года, все-таки отменили усыновление. Кто все это время должен был содержать ребенка, Тори Хансен, правительство России или правительство США? Это же важный вопрос. Не ответила. Теперь нам 12 июля предстоит еще в Савеловском суде подобные же слушания. Посмотрим. Она сейчас подает на директора детского дома, где Артем Савельев жил в России. Это такие методы защиты, причем, на мой взгляд, не очень правильной защиты, когда защищаешься подачей исков.

Та же история и с Финляндией. Во-первых, не надо забывать, что до сих пор уполномоченного по правам ребенка Астахова вспоминают в Финляндии чуть ли не каждый день в связи с делом Рантала. Удалось добиться (спасибо социальным службам города Турку, которые все-таки вняли моим убеждениям, что надо вернуть). Я напомню, что Роберт Рантал, 7-летний мальчик, был отобран у российской матери Инги Рантал и финского отца Вилли Рантала, помещен в приют, в котором он содержался на тот момент 2 месяца, и фактически их уже лишили родительских прав.

Когда я приехал, я встречался с руководством Министерства юстиции, Министерства социальной защиты, Министерства здравоохранения, с мэром Турку, где происходило все это, с начальником соцзащиты Турку, которая принимала решение, которая, в конце концов, приняла обратное решение, уже после всех наших переговоров, с двумя советниками президента в президентском дворце в Хельсинки. Все это не осталось бесследно. Тот же дипломат, который вывез Антона Салонена в Финляндию контрабанду и признан у нас персоной нон-грата, потому что совершил несовместимые с дипломатическим статусом действия. Он в своих дневниках, которые в марте этого года вдруг рассекретил и опубликовал, пишет о том, что сделал Астахов, по его мнению, с финскими властями, что он, грубо говоря, всех наклонил, унизил, добившись возврата мальчика Роберта Рантала, отмены решения соцслужб.

Баранов:

- Самое главное, что сделала семья Рантала, как только мальчик вернулся.

Астахов:

- Как только мальчика вернули, и мы получили это решение, они уехали в Питер, потому что следом понеслись уголовные дела. Поэтому это тоже ответ. Финская сторона, конечно же, недовольна тем, что Римма Салонен, которую за то же самое, только законные действия, что совершил ее бывший муж с их сыном, когда он в багажнике машины выехал с ребенком через российскую границу нелегально, а Римма Салонен со своим паспортом и паспортом Антона через финскую границу, через погранконтроль выехала в Россию, в Нижний Новгород, ее осудили в Финляндии на 1,5 года лишения свободы.

Баранов:

- У нее был штамп в паспорте, что она совершенно законно вместе с сыном выехала.

Астахов:

- У нее не было запрета на выезд. Ее осудили за то, что она якобы похитила их сына. А за то, что он вывез в Финляндию, его считают чуть ли не национальным героем. Это тоже еще один аргумент. А третий, самый главный, конечно, по законам жанра, финны же умалчивают, и у нас особо нигде не говорится о том, что Европейский суд по правам человека, наконец-то, принял жалобу Риммы Салонен на правительство Финляндии за незаконные действия и те решения суда, о которых я уже говорил, которые препятствуют общению матери и ребенка.

И, конечно же, по законам жанра финская сторона должна была ответить таким же адекватным иском. Ну вот он, такой ассиметричный иск правительству России и уполномоченному.

Баранов:

- Павел Алексеевич, давайте отойдем от темы усыновления и поговорим о том, что творится с правами ребенка, с их безопасностью у нас в стране. Один жуткий случай за другим. Вот Прахов, 5-летний мальчик, который страшным образом закончил свою маленькую жизнь. Вот мать, которая в Долгопрудном выбросила детей из окна. Один за другим происходят такие инциденты. Что сделать, чтобы взять под контроль, не допускать этого?

Астахов:

- Даже перечисление всех этих случаев заставляет сердце сжиматься. Я уж не говорю о расследовании. Мы занимаемся и собственным расследованием независимым всех этих ситуаций. Особенно тяжело, когда видишь, что социально благополучная семья, то есть и достаток есть, и полная семья, как в случае в Долгопрудном, и до этого не были ни в чем замечены, и в жестоком обращении даже не были замечены. Я считаю, что это на уровне помешательства какого-то, психического возможно или какого-то нервного. Люди безумие проявляют по отношению к детям. Наверное, это связано и с тем, что уровень жестокости в обществе недопустимо высокий. Наверное, это связано с тем, что и средства массовой информации, к сожалению, приложили немалую лепту и руку к тому, чтобы стала обыденной та жестокость, которую мы видим каждый день на экранах телевидения, каждый день видим в прессе. Рассказывается даже об этих случаях не с точки зрения осуждения или трагичности этой ситуации, а с точки зрения иногда смакования этих подробностей. Потому что некоторые уважаемые или уважающие себя агентства даже публикуют фотографии растерзанных тел детей. Это совершенно недопустимо. Это вещи, которые делают жестокость обыденной. И из новости, которая должна поднять общество на борьбу с этим злом, показать, что так не должно быть, превращают это все в повседневность, что это почти норма жизни.

Кстати, есть сайты, которые рассказывают о том, что только люди с крепкими нервами заходите сюда, увидите такие фотографии тех же растерзанных детей и т.д. Конечно, это совершенно недопустимая ситуация, в которой мы не должны жить. Иначе мы никогда не справимся с уровнем агрессии и жестокости в нашем обществе. Он, кстати, характерен не только для нас. В Америке за прошлый год, по данным департамента здравоохранения, 3 миллиона 600 тысяч случаев насилия в отношении детей, в том числе сексуального из них 330 тысяч случаев. Поэтому жестокость везде процветает. У нас она характеризуется тем, что это связано с потерей семейных ценностей, с потерей просто понятия любви, уважения к ребенку. Как вы сказали, как-то ужесточить… Да нет, я думаю, что здесь одними карательными мерами ничего не решить. Потому что общество сопротивляется даже тому, что детей иногда в опасной ситуации забирают, пытаются каким-то образом замаскировать, говорить, что за неуплату ЖКХ, за отсутствие ремонта изымают ребенка, а по сути, бьют ребенка, истязают, не кормят, чуть ли не уродуют.

А сегодня надо говорить о другом. Сегодня надо говорить о воспитании общества. Это более сложно, это более долгая работа, но я думаю, что она более качественная.

Баранов:

- Те дети, которые явно в неблагополучных семьях, их надо бы усыновлять. Как вы полагаете, может быть, спонсировать эту программу усыновления, чтобы детские дома, приюты ушли в прошлое?

Астахов:

- Мы сейчас о двух разных вещах говорим. Конечно, усыновление надо стимулировать, и приемные семьи должны развиваться в России. Но про родную семью не надо забывать. Родную семью надо беречь и помогать. До той степени и до того порога, пока родители хотят это делать. Если родители не хотят этого делать и совершают преступление против ребенка, после совершения преступления в отношении ребенка со стороны родителей дальше закон не позволяет.

Баранов:

- Просто не исполняют свои родительские обязанности. Это преступление? За что лишают родительских прав?

Астахов:

- Неисполнение родительских обязанностей это еще не преступление. Неисполнение родительских обязанностей, связанных с жестоким обращением, вот это состав 156-й статьи. Избиение ребенка, истязание, нанесение побоев, нанесение повреждений средней тяжести, тяжких телесных повреждений и прочих других – вот это всё преступление. В Уголовном кодексе есть целый перечень этих статей. Поэтому до тех пор, пока семья готова к усыновлению, за нее надо бороться всем миром.

Баранов:

- Детские дома все-таки будут пока оставаться?

Астахов:

- Что касается детских домов, конечно, мы должны постепенно от них избавляться. Потому что деньги, которые тратятся сегодня на содержание в детском доме ребенка государством, это слишком недопустимая роскошь. Потому что мы в этих детских домах с неизвестным результатом воспитываем детей, к сожалению. Неизвестным, потому что у нас около 40% этих детей становятся правонарушителями и преступниками, около 40% становятся жертвами, потерпевшими. И только 20% как-то устраиваются более-менее в жизни. Это приблизительные экспертные оценки. Может быть, ситуация даже и хуже. Поэтому в лучшем случае мы понимаем, что в самом прекрасном, золотом детском доме вырастим кого? Иждивенца. Иждивенцы нашему обществу не нужны. Нужны активные современные люди, их надо образовывать, социализировать, их надо готовить к открытой современной жизни. Поэтому лучше, чем родная или приемная семья, ничего человек не придумал. Весь мир по этому пути пошел. В Европе сегодня нет детских домов. Украина отказалась полностью от детских домов.

Баранов:

- Неужели они так решили вопрос усыновления?

Астахов:

- Да.

Баранов:

- Молодцы. Значит, нам есть за кем тянуться, что называется. Большое вам спасибо, Павел Алексеевич, за интереснейший рассказ.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ НА KP.RU

Павел Астахов: В Америке есть «секретные» ранчо, где держат детей из России

<<САМЫЕ ИНТЕРЕСНЫЕ ЭФИРЫ РАДИО "Комсомольская правда" СОБРАНЫ ЗДЕСЬ >>