Писатель Денис Драгунский: «Ставрополь — действительно город, а не скопище домов»

Писатель Денис Драгунский

Фото: Дмитрий АХМАДУЛЛИН

Известный писатель впервые приехал в Ставрополь, где встретился с читателями и стал гостем радио «Комсомольская правда» (105,7 FM в Ставрополе и 88,8 FM в регионе Кавминвод).

О городах и запросах провинции

- Денис Викторович, как вам наш город?

- В Ставрополе мне очень понравилось. Я вообще города российские люблю все, но больше всего - Ярославль. А сейчас думаю, что Ставрополь занял то же самое место, потому что у него очень хорошая архитектура. Это действительно город, а не просто скопище домов, разбросанных по пространству. В нем видна старая архитектура, он очень европейский, стилистика бульваров, площадей прекрасна. Площадь Ленина, пешеходный спуск с фонтанами — все это очень красиво.

- Вы, наверное, не только прекрасное видите, что вам не нравится в российской провинции?

- Я не могу сказать вообще о российской провинции. Такие города, как Казань и Екатеринбург, нельзя назвать провинцией. Это столицы своего рода. Иногда не нравится непродуманность в гостиницах, отсутствие элементарных вещей, но я думаю, что время пройдет и все это исправится. По сравнению с советскими временами в нашей стране грандиозный прогресс в быту, инфраструктуре, услугах, удобстве жить.

- А культурные запросы провинции?

- Культурные запросы очень высокие! Я выступал в Сургуте, так там клубы поэтов, писателей, студенты приходят, молодежь.

О политике в жизни и литературе

- Вы были политологом, а сейчас вам интересен политический и новостной контекст?

- Политический контекст мне, конечно, интересен, потому что политическому анализу я отдал 18 лет. А вот новостной контекст - не очень, потому что подача политических новостей часто бывает малоинтересна. Она строится не на принципах анализа, информирования. И даже не на принципах пропаганды — это противно, но это можно было бы простить, поскольку люди делают дела, за которые им деньги заплатили. Главный принцип сейчас — кликабельность. Политическое информирование превратилось в подобие телевизионных недорогих сериалов: это клей, которым приклеивают зрителя к экрану, чтобы он увидел рекламу.

- А политические, социальные проблемы отражены в ваших произведениях? Это востребовано читателем?

- Не очень. Массовый читатель любит про любовь или про войну в галактических пространствах. Читатель не любит про войну, где льется живая кровь живых людей, ему жалко, больно, неприятно. А вот когда какие-нибудь роботы с бластерами, галактика, монстры. Читателю нравится про хорошую любовь, которая закончится свадьбой. Читатель, который посерьезней, интересуется политическими проблемами. У меня они находят отражение, но косвенное. Я не пишу специально политические романы, но если вспомнить, то три моих толстых книжки отчасти об этом. Одна называется «Архитектор и монах» - про Сталина и Гитлера. Это историческая фантазия о том, что было бы, если бы Сталин и Гитлер не стали бы Сталиным и Гитлером, а Гитлер стал бы архитектором, а Сталин - духовным деятелем. Есть книжка «Дело принципа», написанная от лица 15-летней девочки, которая живет в Австро-Венгрии в 14 году. Там все пронизано предчувствием Первой мировой войны, идут политические разговоры. Последний роман называется «Автопортрет неизвестного». Он про советскую жизнь в разные годы. Там герои - люди, которые по очереди живут в одной квартире. Но при этом политика не является моей специальностью, я больше всего люблю писать про отношения людей.

О соцсетях и творчестве

- Вы в Фейсбуке регулярно публикуете мини-истории. Это и есть рассказы или только наброски?

- Обычно это и есть уже рассказы. Многие уже были опубликованы - либо в бумаге, либо в электронном виде.

- А новое выкладываете?

- Тут же, немедленно. Пять минут разница между последней точкой и вывешиванием. Бывает так не терпится узнать мнение читателей, что я прям сразу публикую.

- Что писать легче — рассказы или роман?

- Это зависит от материала. Есть вещи, которые не влезают в рассказ, но у меня таких очень мало. Я три романа написал, сейчас выходит четвертый - «Богач и его актёр», о судьбе актёра, которому было суждено сыграть миллиардера. Это такая сложная многоплановая вещь, развивающаяся во времени. Но вообще я люблю короткую форму, особенно новеллу, потому что в ней можно сразу высказаться. И она дает прекрасное пространство для оттачивания писательского мастерства, для того, чтобы писать коротко, зримо, ясно, чтобы тебя поняли и твоим чувствам сопереживали.

- На встрече в городской библиотеке вы сказали, что книга «Мальчик, дяденька и я» - самая автобиографическая у вас. Там есть подзаголовок «Книга злой любви и благодарной зависти». Что бы это значило?

- Это значит то, что любовь тогда в моей жизни была связана с какими-то разочарованиями, с какой-то злобой по отношению к тем людям, которые мне не ответили на любовь. А благодарная зависть — это когда завидуешь чему-то или кому-то, а потом через какое-то время понимаешь, что это твое переживание очень сильно на тебя повлияло. Когда ты тянулся за кем-то, пристально следил, может быть, даже пересчитывал какие-то чужие удачи, а потом оказывается, что этот человек тебя тем самым воспитал.

- Над чем сейчас работаете и что в ближайших планах?

- Сейчас заканчиваю работу над новым сборником рассказов, который, надеюсь, к осени выйдет. А потом я хочу написать еще одно автобиографическое произведение, где уже на полном серьезе, не какими-то мотивами, а в подробностях рассказать о своей жизни примерно до 22 лет.

- В мире пандемия коронавируса. Писателю важно жить во времена катаклизмов?

- Нет, совершенно не важно! Есть писатели, которые жили во времена катаклизмов и писали гениальные произведения, как Хемингуэй и Толстой, а есть те, кто жили в эти же времена и писали абсолютное барахло. Есть те, кто жили в спокойные времена, и писали гениально, как Пруст и Чехов. Это независимые переменные. Хочется жить без катастроф. Хочется, чтобы изобретатели изобретали, девушки и юноши любили друг друга, дети веселились, а писатели писали хорошие книжки.